Книга
«Дети ворона», Юлия Яковлева.
Год издания
2016
Место действия
Ленинград.
Время действия
1938 год.
Стоимость
500 рублей.
Журналист, обозреватель детской литературы портала Colta Юлия Яковлева и издательство «Самокат» нашли друг друга. Издательство специализируется на детской литературе (вернее, не детской, а литературе для детей) и не боится быть в оппозиции к государственной политике по вопросам истории. А после закона об обязательной маркировке книг «по возрастам» выяснилось, что многие детские книжки проходят лишь по цензу «16+». (В некоторых, к примеру, ребята садятся за руль автомобиля ещё до 18 лет, что нарушает отечественные ПДД. Интересно, ковёр-самолет подходит под этот критерий? Тоже ведь транспортное средство!) Тогда «Самокат» запустил серию книг в спецобложке – «Недетская литература». Обложка рвётся наполовину, на оторванном куске, который используется как закладка, остаётся только «детская литература».
Для «Детей ворона» хочется придумать новый жанр - детская книга для взрослых. И обязательно прописывать на обложке - некоторые читатели возмущались на форумах: «Зачем в такой серьёзной книге вся эта мистика?». Дорогие друзья, если вы вдруг читаете этот текст, не беритесь за «Кота в сапогах» или там «Аленький цветочек» – эти произведения разрушат ваш мир.
Мистика, неудивительная в детской литературе, оказывается, вполне уместна и в романе для взрослых. Более того, она помогает Юлии Яковлевой нарисовать советскую страну 1938 года. Таня и Шурка живут в Ленинграде вместе с папой, мамой и маленьким Бобкой. Они точно знают, что в стране почти нет бандитов – тут вам не Америка! – и боятся встречи с незнакомцами, каждый из которых вполне может оказаться капиталистическим шпионом.
Ещё они знают о таинственном Чёрном Вороне: он их пугает, потому что прилетает ночью и забирает людей. Впрочем, дети точно знают, что Ворон уносит плохих граждан, но однажды он прилетает за мамой, папой и Бобкой. Это поначалу заставляет детей задуматься: неужели и родители шпионы? И маленький Бобка? Всё же вряд ли младенец мог быть завербован американской разведкой.
Ищут Ворона ребята с помощью вежливости и птиц, которые неожиданно начинают с ними разговаривать, что практически не удивляет ребят (в отличие от некоторых взрослых читателей). Юлия Яковлева талантливо пользуется приёмами детской литературы для взрослых метафор. Когда сорока кричит на ребят: «Меньше знаешь – крепче спишь. Моё гнездо с краю. Моё дело сторона», - ясно, что к ней присоединились бы все соседи Тани и Шурки.
Чтобы читатель окончательно прочувствовал, как «замечательные» советские люди относятся к детям тех, кого унёс Ворон, писательница даже делает ребят невидимыми и позволяет им воровать. Хотя кто их осудит? Уж точно не соседи, которые радуются усато-носатому Ворону, и сразу же делят между собой две комнаты, где жила семья из пяти человек. Трусливость и жадность в детских сказках – удел злодеев, которых герои побеждают, но в романе Яковлевой этими злодеями заселён почти весь Ленинград. Стоит признать, что это точка зрения писательницы вызывает вопросы: как же так, наверняка эти ленинградцы – хорошие люди, но семью же всем кормить нужно, да и «в гости» к Чёрному Ворону не хочется. Вот только детям эта дипломатия ни к чему: им бы выпросить у страшной птицы назад хотя бы маму.
Невидимыми становятся не только дети, но и те взрослые, родных которых забрал Ворон. Шурка быстро узнаёт страшную правду. Дворник – один из невидимок – на его наивный вопрос: «Ваших тоже по ошибке забрали?» - пугает ребёнка. Он бьёт по столу кулаком и кричит о том, что не могут «по ошибке» забирать тысячи людей: «Тысячи – это не ошибка. Они хватают невиновных. И знают это!»
Счастливые воспоминания многих о пионерском детстве Юлия Яковлева тоже не щадит. Шурка точно подмечает, что Ворон уносит родителей, чтобы забрать таких, как маленький Бобка, в «серые дома»: «Детей кормили таинственной слизью. Давали новые имена. Одевали одинаково. Бубнили им одно и то же, пока голова не превращалась в заезженную пластинку с записью. Серый дом был фабрикой». И вновь он понимает: под ударом оказываются не шпионы, а честные и справедливые люди. Ведь Ворону нужны не честные, а преданные дети, которые кричат «ура!», когда над их головой раскачивается огромный «усато-носатый портрет».
При всём этом автор не забывает, что пишет не исторический роман. В детской книге добро должно побеждать зло, а ребят нужно научить храбрости, честности и справедливости - чтобы они не выросли детьми Ворона. Ну и что, если мужество в этом Ленинграде присуще только детям, а равнодушие, молчание и страх - взрослым?
«Так вот что значит - не бояться, - думал Шурка. – Это значит – очень-очень бояться, но всё равно идти вперёд, только вперёд». И путь от страха к храбрости противостоять Ворону каждый должен пройти один.
Родители, купившие ребёнку эту книгу, должны быть готовы к вопросам. При этом вряд ли их чада поймут, что забирать в серые дома добрых и честных людей можно, если Ворон, к примеру, поднимал с колен экономику. Дети ещё не умеют оправдывать зло, поэтому родителям придётся быть смелыми.
Чтобы не обманывать в первую очередь себя.